Читаем без скачивания Знаки с небес. Сборник - Людмила Меренкова

Все они были «своими» в этом новом, чужом для Сашеньки мире. Она все так же испуганно, по стеночке двигалась в сторону входной двери, и тут зазвенел звонок.

Весь разновозрастный двор шумно ринулся к распахнутым дверям в надежде проскочить первыми, но, на удивление, пробка в дверях довольно быстро рассосалась (многоразовый ежедневный тренинг?), и Саша проскользнула в темный после яркого солнца коридор. Утром мама подробно объяснила ей, где находится ее 2 «А», но в незнакомом коридоре девочка перепутала одинаковые двери. Все ученики уже сидели за партами, и учительница удивилась еще одной ученице:

– Ты к нам? Новенькая? Мне никто не сказал об этом.

– Не знаю. Я во 2 «А», – едва слышно прошептала Саша.

Класс зашелестел, а учительница улыбнулась:

– Ну, тогда тебе в соседний класс!

Александру охватило сложное чувство: ей было стыдно, что она заблудилась, ей было страшно в чужой школе и очень обидно, что мама не привела ее за руку в нужный класс! А еще ее охватило разочарование, что эта улыбчивая учительница, так напомнившая ей ее любимую Веру Петровну из прежней школы, не в ее классе. Учительница увидела замешательство и растерянность девочки, и, взяв ее за руку и наказав своим ученикам сидеть тихо, повела Сашеньку в соседний класс.

– А-а-а, это наша потерявшаяся! Ты Александра Макарова? Опаздываешь! – не очень приветливо воскликнула очень пожилая, одетая в черное платье учительница (как потом узнала Саша, ее новая учительница уже 20 лет не снимала траур и ходила в черном после получения похоронки на мужа в 1942-м году).

– А я уж думала, ты не придешь! Ты одна? А где же мама?

У Сашеньки от строгого тона и всего пережитого уже не было сил объяснять, что мама – учительница, и у нее свои уроки в своем 2-м классе совсем в другой школе, что отвести ее в школу больше некому и что ей очень одиноко и страшно в новой школе… Она просто громко расплакалась.

Девочка с предпоследней парты с очаровательными белыми кудряшками, та самая, которую Саша отметила во дворе, протянула Саше руку:

– Садись со мной, я сижу одна. Тебя как зовут? Меня – Лариса.

– Са… са… ша… – пролепетала Александра и с благодарностью оглянулась на ту учительницу, что привела ее в класс.

– Так, все, прекрати реветь и садись, ты теперь среди своих, – все тем же жестким тоном продолжала учительница. – Ребята, у нас новая ученица – Александра Макарова, познакомитесь на перемене, а сейчас пора начинать урок!

Бусинка четвертая. Этот волшебный мир!

Класс, в который попала Сашенька, был беспокойный, но дружелюбный. Как в любой класс с литерой «А», в него еще при формировании списков поместили детей учителей и другой местной интеллигенции, а также отпрысков различных руководителей районного масштаба.

Только спустя много лет Александра смогла оценить свою удачу: в классе работали самые сильные учителя, а постоянное общение с интеллектуально развитыми одноклассниками заставляло тянуться к их уровню знаний и заботиться о своем авторитете. Знания, таланты и успехи в этом классе были в чести, как сейчас бы выразились современные дети – было «круто» слыть умным! Было стыдно чего-то не знать, оказаться хуже всех в своих действиях или поступках, дружить не с теми, ходить не туда. В общем, хотя эти негласные законы давили, но держали в тонусе, а главное, заставляли все время идти вперед и открывали новые, до этого незнакомые Сашеньке сферы жизни.

В один из теплых осенних дней, гуляя без дела на улице, Саша встретилась со своей новой подружкой по парте Ларисой. Даже сейчас, в ноябре, погода стояла сухая, солнце еще хорошо грело, в парке и на тротуарах все еще шуршали под ногами ворохи желтых и красных листьев.

– Пойдем погуляем? – предложила беспечно Саша.

– Пойдем, только сперва зайдем в библиотеку, – мне нужно поменять книжки.

– В библиотеку? Это что такое? – Санька в свои 8 лет пока с этим словом не встречалась: в доме у них было много детских книжек, и необходимости брать новые где-то еще в их доме не ощущали.

– Ну что ты, – удивилась Лариса, папа которой был военным, и многочисленные переезды из одной воинской части в другую делали невозможным перевозить с собой большое количество книг. В их доме с пеленок привыкли пользоваться книжками напрокат, – библиотека – это же так много интересных книг, ты даже представить не можешь, как их там много! – взахлеб Лариса расхваливала библиотеку. – Пойдем скорее – и тебя запишем!

Девчонки, взявшись за руки, запрыгали по листьям в центр парка, где в районном Доме культуры размещалась и детская библиотека. Очень приветливая немолодая женщина с радостью записала новенькую второклассницу и выдала две специально подобранные книжки:

– Я думаю, что тебе будет интересно. Не забывай, что ровно через две недели книжки надо поменять, так что прочти их за это время. И помни, что я тебя буду ждать здесь в любое время!

Такое уважительное и внимательное отношение взрослого человека очень тронуло девочку, она сразу почувствовала, хотя еще не смогла бы объяснить или понять этого, что в ее жизнь ворвался еще один большой, важный, значительный мир, который будет помогать ей на протяжении всей ее жизни.

Книжка о приключениях маленькой рыбки в опасных водах огромного океана потрясла Саньку, она, не отрываясь, прочла книжку за несколько часов, затем буквально «проглотила» вторую книгу, и только мамин приказ немедленно погасить свет и лечь спать остановил это абсолютное погружение в невероятный мир, который получил еще одну свою фанатичную поклонницу.

В школьные годы Александра так много читала, что действительность, открывающаяся в книгах, была для нее более реальной и привлекательной, чем та, которая ее окружала. Этот разнообразный и романтичный мир долгие годы формировал и ее отношение к людям, и ее представление о любви, и ее взгляды на окружающую действительность.

Бусинка пятая. Любовь под партой и не только

За последней партой, позади Саши и Ларисы, сидел Колька. У него были блестящие черные глаза и жесткий темный чуб, а главное – застенчивая улыбка, которой он встретил испуганную новенькую одноклассницу год назад. Он всячески старался попасть Саше на глаза, дергал ее за косички на уроках, плевался пшеном через трубочку на переменах и тайком подсовывал конфеты на сиденье парты.

Учительница, заметив его поведение, устроила большую пересадку учеников в классе, и в этой перемене мест никто, кроме самой учительницы и Кольки, не увидел конечной цели рокировки: Колька теперь сидел за одной партой с Сашенькой! Та скорее была рада этому обстоятельству, хотя за год успела привыкнуть сидеть с Ларисой. Теперь даже на уроке Колька мог иногда держать руку предмета своего обожания в своей ладони… И умирать от счастья!

После своей детской любви к Ванечке, погубленной его предательством, Санька больше не испытывала нежных чувств ни к одному из мальчишек, а главное, никто из представителей мужского пола не проявлял такую нежность к ней – и ее сердце растаяло. Она даже рассказала Ларисе про свои ощущения, и та активно принялась устраивать Санькино счастье: подружка решила организовать признание в любви.

Когда закончились уроки, они с подружкой позвали Кольку, и по дороге домой Лариса подтолкнула Саньку в спину:

– Ну, давай, говори! Скажи ему: я тебя люблю!

Почему-то у такой решительной до этой минуты Александры вдруг совсем пропал голос, душа ушла в пятки, ей стало так стыдно, будто ее слова могли услышать все люди на Земле, и мама, и все одноклассники, и все соседи – и ни одного звука произнести она так и не смогла. Тогда Лариса, которая была уверена в своей миссии, буквально за ворот подтащила Саньку к лицу так ничего и не понявшего Кольки:

– Ну, тогда хоть целуй его, что ли! – Лариса уже отчаялась добиться от перетрусившей Саньки хоть каких-либо действий. Зачем ей это было нужно, и где она набралась таких знаний, Александра не задумывалась, но «помощь» подруги еще больше смутила девчонку – и любовь испарилась, исчезла, прошла бесследно!

Когда через несколько лет Саша пыталась вспомнить, заканчивал ли Колька школу в одном с ней классе или ушел в училище еще после восьмого, она так и не вспомнила. Недолгая школьная любовь рассыпалась под напором активной дружеской «помощи».

А уже через несколько месяцев Санька вздыхала совсем о другом мальчишке. В школьном хоре, куда ее привела учительница, пели ученики третьих и четвертых классов. Запевалой был четвероклассник с голосом Робертино Лоретти и внешностью маленького Ильича на октябрятской звездочке, только его кудри и глаза были черными, а не рыжими. Этот голос и эти черные кудри свели с ума не одну только Саньку: все девчонки в хоре не пропускали репетиции, когда там был Толик.